Субстанциональность ума

Won Soeng

Арупалока это просто читты. Так же как и все другие локи. Но рождение в арупалоке - это читта в потоке и перерождение - это читта. Всякое рождение обусловлено склонностью. И всякое рождение - не единственное. И все рождения не связаны одной последовательностью во времени. Они все словно цветы на кусте - вон одно, вот другое, там - еще, а там еще и еще.

Цветы не рождаются от цветов. Цветы завязываются на побегах.

Рождение в арупалоке - это не одна читта, а серия читт. И читты арупалоки не единственные в рождении в арупалоке. Все читты возникают и прекращаются, поскольку не прекращено становление других рождений. Поэтому существа арупалоки всего лишь не привязаны к моментам сознания других уделов существования, они безразличны к ним.

Но, конечно же, не имея ни малейшего прозрения в существование, все это лишь одни идеи против других идей. Поэтому чистые теории выглядят реальнее самой жизни. Они такие аккуратные, стройные. Но жизнь на то и жизнь, что в ней теории то и дело не работают.

Привязанность к теории - это ограниченность ума. Ум, не может выйти за пределы теории и попросту не видит того, что не подтверждает теорию. Поэтому людям так трудно увидеть рождение и смерть и так трудно увидеть выход за пределы рождения и смерти. Человек скорее скажет: чушь, нет ничего, чтобы выходило за пределы рождения и смерти. Если это перевести с языка омрачений, то это звучит так: мне непривычно что-либо наблюдать за пределами этого рождения. Я и рождение это вижу только через призму умирания. Рождение - потенциально, а смерть конкретна. Каждое проявление происходит в звене джарамарана. В звене джарамарана все исключительно определенное. Ни прошлое, ни будущее - только настоящее. Здесь и сейчас - так познается звено старости и смерти. Причина каждого момента старости и смерти - рождение. Но что выходит за пределы рождения и смерти? Непривычное. Необычное. Неожиданное. Невероятное. Невозможное.

Но принять это невозможно. Невероятно. Неожиданно. Необычно. Непривычно.